США: Журнал Rolling Stone рассказал об американских солдатах, развлекавшихся убийствами мирных жител

27 марта американский журнал Rolling Stone опубликовал большую статью «The Kill Team» («Команда убийц»), в которой рассказывается о солдатах армии США, развлекавшихся во время службы в Афганистане убийствами мирных жителей, выдавая их за боевиков.


В частности, в статье говорится о 22-летнем Джереми Морлоке, который несколько дней назад был приговорен к 24 годам тюремного заключения за участие в убийстве трех афганцев и уродование их тел. Он был в составе роты «Браво», которая была направлена в Афганистан для уничтожения талибов. Но врага нигде не было. Солдаты скучали и злились, пишет издание. Напряжение достигло такой точки, что когда на пути им попался человеческий труп, один из них ударил его охотничьим ножом. Гиббс «решил поднять им дух» и как-то сообщил, что один из американских солдат был убит афганцами, и не стоит ждать, пока их всех не перебьют. С того момента убийство афганцев стало для американцев способом отомстить за потерю. Они начали искать варианты для убийства, один из них как-то шутливо предложил ездить по деревням и бросать из автомобиля конфеты, а когда дети прибегут их собирать, расстреливать их.

По данным Rolling Stone, в начале прошлого года группа американских пехотинцев из роты «Браво» на восьми грузовиках прибыла в глухую деревушку Ла Мохаммед Калай, жители которой подозревались в поддержке боевиков движения «Талибан» и предоставлении им убежища. Однако, обследовав деревню, американцы не нашли ни вооруженных боевиков, ни каких-либо следов их пребывания. Их глазам предстала удручающе привычная картина: обездоленные афганские фермеры - бородатые люди с плохими зубами в рваной традиционной одежде, живущие без электричества и без водопровода, и их дети, мечтающие о конфетах и деньгах.

Пока начальники группы беседовали со старостой деревни, двое солдат — 22-летний Морлок и 19-летний Холмс ушли в поле, где могли найти для себя жертву и убить ее без свидетелей, пишет Rolling Stone. Им на глаза попался 15-летний Гюль Мудин, в руках которого не было ничего, что можно было бы истолковать как оружие, он был даже без лопаты. Мальчик приветливо смотрел на солдат, «он не представлял угрозы», - признал позже Морлок.

Они окликнули Мудина на языке пушту, приказав ему остановиться. Мальчик подчинился. И тогда солдаты бросили в него гранату, а затем открыли огонь и закричали, что они атакованы вооруженным боевиком. Двое других солдат, находившихся на соседнем холме, сразу поняли, что их сослуживцы инсценировали нападение.

Когда на крики сбежались остальные, Морлок и Холмс сидели и выглядели очень взволнованно. На вопрос, в чем дело, они ответили, что мальчик чуть было не взорвал их гранатой. «Нам пришлось его застрелить», - сказал Морлок.

Его сослуживцам история показалась странной - маловероятно, чтобы одинокий талиб, вооруженный только гранатой, среди бела дня устроил засаду в поле. «Я подумал: это странно, что кто-то придет и бросит гранату в нас», - позже рассказал следователям капитан Митчелл.

Однако он не попытался оказать помощь Мудину, который, возможно, был еще жив, напротив: приказал убедиться, что тот мертв. И один из солдат два раза выстрелил в мальчика.

Тут к ним вышел работавший в поле мужчина, который заявил, что нападал не Мудин, а Морлок и Холмс. Однако его слова были проигнорированы. Позже, уже во время расследования инцидента, выяснилось, что убийство Мудина американцами видели несколько детей.

Чтобы идентифицировать тело, солдаты позвали местного старосту. Мудин оказался его сыном. Однако горе человека, только что потерявшего своего ребенка, американцы восприняли равнодушно, настроение у них было приподнятым.

Они раздели Мудина, чтобы убедиться в наличии или отсутствии на его теле татуировок, затем при помощи портативного биометрического сканера сняли с него отпечатки пальцев и отсканировали радужную оболочку глаз. После чего солдаты принялись фотографироваться на фоне убитого мальчика, празднуя убийство, пишет Rolling Stone. «Казалось, никто не был так рад убийству, как командир взвода Гиббс» - продолжает издание. - «Он отрезал у мертвого мальчика мизинец и отдал его Холмсу в качестве трофея». Холмс спрятал палец в мешок в надежде высушить его в дальнейшем, он очень гордился своим «трофеем».

Никто из участников убийства Мудина не понес никакого наказания, и они осмелели. В течение последующих четырех месяцев они убили еще, по меньшей мере, троих безоружных афганцев, о них Rolling Stone рассказывает так же подробно.

По данным источников издания, американские солдаты нередко совершали нападения на безоружных жителей Афганистана, инсценировав нападение, и им «все сходило с рук». Фотографий, сделанных на фоне убитых «ради забавы» афганцев, множество, некоторые журнал опубликовал, а на прошлой неделе снимки того же рода появились в немецком журнале Der Spiegel. Есть и видеозаписи моментов убийств.

Когда же летом прошлого года информация об убийствах стала, наконец, достоянием общественности, военные стали активно действовать, чтобы замять скандал, прокурорам были отданы «для наказания» пять рядовых, Пентагон старался скрыть любую информацию об убийствах, солдатам роты «Браво» запретили давать интервью. Адвокаты обвиняемых сообщали, что после того, как их подзащитные общались с прессой, они столкнулись с жестоким обращением в камерах, где их держали, в том числе в одиночных.

Как сообщает 29 марта Би-би-си, после публикации новых фотографий американских солдат, позирующих рядом с телами мирных афганцев, военное командование США принесло извинения. В заявлении Пентагона говорится, что опубликованные журналом Rolling Stone снимки вызывают ужас и противоречат ценностям армии США. Армия США также принесла официальные извинения за инциденты, в которые были вовлечены военные, проходящие по делу об убийстве афганцев, сообщает Газета.Ру со ссылкой на Associated Press. Под следствием в деле, по которому уже вынесен приговор Морлоку, находятся еще четверо американских военнослужащих.

Международное информационное агентство «Фергана»

Мне стыдно за эту страну...

Originally posted by sergey_mazanov at Мне стыдно за эту страну...

Пенсионерка скончалась, не выдержала угрызений совести, когда охранники поймали ее с двумя глазированными сырками. Денег у нее хватало только на хлеб и молоко, передает Life News.
( Позор... )
P.S. Как же стыдно!!! За страну эту!!! За эту власть!!! За наших людей!!!

«Не надо орден, я согласен на медаль…»

Originally posted by kon_budenogo at «Не надо орден, я согласен на медаль…»

Бюджет Чечни дотируется Россией в размере около 95%.

Высшая награда России. Звезда Героя России. Содержание золота – 21 грамм.

Высшая награда Чеченской Республики. Орден имени Ахмада Кадырова. Содержание золота – 50 грамм. Колодка ордена инкрустирована драгоценными камнями: рубины (количество 36 штук, вес 1,8 карата), сапфиры (количество 36 штук, вес 1,8 карата), бриллианты (количество 36 штук, вес 1,08 карата).

В России растут цены, тарифы ЖКХ, повышаются федеральные и местные налоги, урезают социалку, идет разговор о поднятии пенсионного возраста, вводят платную рыбалку на общественных водоемах.

Пора снижать содержание золота в Звезде Героя России. Не тянем.

     

ПРЫЖКИ ЧЕРЕЗ БАРЬЕР, ЯЗЫКОВОЙ.

Originally posted by ub_mybrend at ПРЫЖКИ ЧЕРЕЗ БАРЬЕР, ЯЗЫКОВОЙ.

КАКИЕ ПРИЧИНЫ ЗАСТАВИЛИ ВЕНЕЦИАНСКУЮ КОМИССИЮ ВЫСТУПАТЬ НА СТОРОНЕ РУСОФОБОВ

Мое интервью ИА REX

Венецианская комиссия считает, что закон о языках, значительно расширяющий сферу применения русского языка на Украине, противоречит Конституции и не должен быть принят. Об этом говорится в заключении комиссии. Представитель Венецианской комиссии от Украины, народный депутат от Партии регионов Сергей Кивалов комментируя итоги рассмотрения в комиссии законопроекта «О языках в Украине», отметил, что призывал членов Венецианской комиссии рассматривать законопроект с точки зрения защиты прав человека, а не с точки зрения защиты языка.
«Проект заключения комиссии противоречит рекомендациям Совета Европы о необходимости выполнения положений Европейской хартии региональных языков. В них говорилось, что русский язык заслуживает особого положения, учитывая число русскоговорящего населения Украины», — отметил он.

( Read more... )

Н.С.Лесков о роли и предназначении священнослужителей

http://ruskline.ru/analitika/2011/03/29/nsleskov_o_roli_i_prednaznachenii_svyawennosluzhitelej/
 

Алла Новикова-Строганова, Русская народная линия

По материалам публицистики конца 1870-1880-х годов …

Постоянные религиозно-нравственные искания Лескова становятся особенно интенсивными, начиная с середины 1870-х годов и не ослабевают до конца его творческого пути. В те годы, которые писатель именовал «временем разгильдяйства и шатаний»[1], когда, «куда ни толкнись, всюду находишь какую-то беспорядочную суету и сутолоку» (11, 587), Лесков со­вершал свой подвижнический труд, свою, говоря религиозным языком, «брань»: важно было восстановить поруганный и почти утраченный идеал. В этих условиях вопрос о Церкви и о роли духовенства проявлялся наиболее остро.

Известное лесковское признание середины 1870-х годов в его «разладе с церковностью» до сих пор трактуется излишне прямолинейно.[2] Между тем в письме Лескова П.К. Щебальскому, датированном 29 июля 1875 года, привлекают внимание знаменательные слова: «Более чем когда-либо верую в великое значение Церкви (выделено мной - А.Н.-С.), но не вижу нигде того духа, который приличествует обществу, носящему Христово имя» (10, 411). Как видим, Лесков различает сущность Церкви и внешние проявления церковности.

Освещая эту проблему, следует учесть размышления одного из крупнейших русских философов и богословов первой половины ХХ столетия В.В. Зеньковского «О так называемом бесцерковном христианстве»: «Христианство не может быть понято и воспринято вне Церкви. Почему? Потому, что Церковь, как учит нас ап. Павел (Колос., гл. 1, ст. 24 и Ефес., гл. 1, ст. 23), есть «тело Христово» <...> и что «глава Церкви - Христос» (Ефес., гл. 1, ст. 22)».[3]

Из цитированного выше фрагмента лесковского письма видно, как писатель формулирует свое «верую», по сути совпадающее с девятой частью Символа Православной Веры: «Верую... во единую святую соборную и апостольскую Церковь». Нужно именно веровать в то, что святость изначально присуща Церкви, что она несокрушима - по слову Христа: «Созижду Цер­ковь Мою, и врата адова не одолеют ее» (Мф. 17, 18). Однако требуется большое нравственное усилие и духовное мужество, чтобы понять, что святость сущностно пребывает в Церкви, несмотря на то, что со стороны ее «человеческой оформленности», внешней «оболочки» святое может соседствовать с греховным, «живая реальность Церкви содержит в себе слишком много проявлений непросветленного и непреображенного человеческого естества».[4] Вот почему Лесков неустанно подчеркивал ответственное положение духовенства, по поведению которого часто судят о самой Церкви в целом.

Признававшийся в «Автобиографической заметке» в своей «счастливой религиозности»: «Религиозность во мне была с детства, и притом довольно счастливая, то есть такая, какая рано начала мирить веру с рассудком» (11, 11), - Лесков обладал всей полнотой морального права, чтобы указать на недостатки священнослужителей, призванных к высокой роли пастырей духовных. Эта тема озвучивается в художественных произведениях, взволнованно пишет о ней Лесков во множестве статей указанного периода: «О сводных браках и других немощах», «Несколько слов по поводу записки высокопреосвященного митрополита Арсения о духоборческих и других сектах», «Патриаршие повадки», цикл «Чудеса и знамения», «Турки под Петербургом», «Великопостный указ Петра Великого», «Церковные интриганы» - и многих других.

В статье 3-го и 4-го номеров «Гражданина» за 1875 год «О сводных браках и других немощах» писатель открыто поименовал «немощи» церковного духовенства, которое поселяет к себе «неуважение <...> своими доносами, нетерпеливостью, малосведущностью в Писаниях, так называемою «слабостью жизни», любостяжанием и неумением чинно служить, что доходит у нас теперь до самых крайних пределов».[5]

Особо выделено здесь неумение и нежелание церковников «чинно служить», что не может не отталкивать прихожан. Об этом же писал «высокопочтенный иеромонах Чудова монастыря отец Пафнутий». Высокий духовный авторитет «даровитого и горячего миссионера» (73) подкрепляет наблюдения и выводы Лескова: «О. Пафнутий писал в своем отчете, что многие священники служат крайне спешно и небрежно, а «кучерявые дьяконы даже не умеют внятно читать» (73). Все это уничтожает благообразие даже в общенациональных центрах духовной жизни, что отзывается в писателе и тревогой, и глубокой душевной болью: «Счастливого исключения в этом случае не являют даже ни Лавра, ни Михайловский монастырь, где перед мощами ежедневно отправляется множество молебнов и, Боже мой, как они отправляются!..» (73). Неуместную поспешность и торопливость в проведении церковной службы Лесков обозначил выразительным эмоционально-экспрессивным словом-образом «скорохват»: «Этого «киевского скорохвата» не стерпеть не только раскольникам, привыкшим к служению строгому, но даже не снесть его и нам, приученным ко всякому «скорохвату» <...> у нас худо служат <...> у нас слабо живут, и все это, к сожалению, правда» (73), - подводит Лесков безрадостные итоги.

Свой настойчивый призыв, обращенный к духовным лицам, послужить «пользе делу народной нравственности и благочестия»,[6] Лесков готов подкрепить и историческими документами, в частности - указом, изданным еще Петром I. В указе 1723 года Петр и Святейший Синод призывали духовенство служить не формально, но сделать церковную службу доходящей до разума, сердца и совести каждого прихожанина. Выступая как историк церкви, Лесков публикует подлинник этого указа, о котором «до сих пор не приходилось ничего читать» (233), в YIII томе «Исторического вестника» за 1882 г., то есть спустя более чем полтораста лет. Актуализируя этот полузабытый исторический документ, о котором «многие из нынешних духовных даже и совсем не знают» (234), писатель выступает в роли носителя непраздного «учительного» слова для современного духовенства.

В «великопостном указе Петра Великого» было «изображено» (233) буквально следующее: «по его императорскаго величества указу святейший синод, рассуждая о употреблением (sic) по церквам в великий пост чтений, согласно приговорили, в место прежняго от Ефрема Сирина и от Соборника и от прочих чтения, читать новопечатанные буквари с толкованием заповедей Божиих, распределяя оные умеренно, дабы приходящие в церковь Божию, готовлющиеся к исповеди и св. таин причастию люди, слыша заповеди Божии и осмотрясь в своей совести, лучше могли ко истинному покаянию себя приготовить» (233). Тот же указ отмечал некомпетентность многих священников, полную неспособность исполнить возложенную на них высокую духовную миссию: «понеже духовной консистории известно учинилося, что многие священники <...> людей, приходящих в церковь в великий пост, не учат, но и сами, когда в заповедях Божиих вопрошения бывают, то на то и ответствовать не могут, а следовательно, и порученных им в паству простолюдников научить недействительны» (233). Выяснилось, что пастыри нередко проявляют не только равнодушие к воспитанию паствы в христианском духе, но и невежество, незнание основных вопросов Священного Писания. Вот почему Петр I и Синод в своем указе вынуждены были «всем священникам накрепко приказать, (чтобы) они не точию в великий пост и во все воскресения и праздничные дни по литургии по одной заповеди с толкованием в приходских церквах вычитывали, да и сами иереи, как ныне известно, что в запросах о заповедях Божиих бывают безответны, (оныя) изучили бы» (234). В церковной жизни XVIII столетия складывалась парадоксальная, «по-лесковски» трагикомическая ситуация: духовным законоучителям предписывалось прежде самим хорошенько выучить то, чему они были обязаны и призваны обучать.

«Не изменилось это положение и до самых недавних дней» (234), - констатирует Лесков. «Недействительность» пастырей проявилась, например, в том, что «возник вопрос о дозволении учителям из мирян обучать детей закону Божию в тех сельских школах, где священники не хотят или не могут этим заниматься» (234). Писатель приводит статистические данные министерства народного просвещения, показывающие, что «у нас теперь закон Божий вовсе не преподается в 20 % школ. Отсюда явствует, что «заповеди», в которых изложены все предписания благочестивой нравственности, и теперь не читаются ни в церквах, как этого требовал Петр Великий, ни в пятой доле школ, где это было бы очень кстати и у места» (234). Но если в остальных школах Закон Божий и преподается, то делается это часто неумело и бездарно.

Такое положение не может оставить Лескова невозмутимым наблюдателем. Встревоженный и негодующий, писатель словно бьет в набат: «мы не в силах молчать о том, что эти господа нам устроили».[7] В одной из статей цикла «Чудеса и знамения. Наблюдения, опыты и заметки» в «Церковно-общественном вестнике» за 1878 год Лесков делится размышлениями, вызванными «искусством современных преподавателей Закона Божия». По лесковскому убеждению, «это самый живой, самый приятный и необходимый предмет школьной программы» (3). Однако «неумелые законоучители» «почти повсеместно» обратили его «в мучительную докуку», подвергая детей «напрасным мукам».

Ревностным, неравнодушным отношением к вопросам веры и «благочестивой нравственности» продиктована высокая требовательность писателя к тем, кому доверено воспитание юных душ: «мы не хотим и не можем оставить своих детей без религии, которую делают им неприятною и противною различные «начатки» и «кончатки», выдуманные с целью упразднить изучение Слова Божия в его простой и всякому доступной форме» (3).

Лесков пишет это с большим знанием дела, опираясь на собственный личный опыт изучения Писания, «добрые уроки» которого, преподанные ему в детстве талантливым учителем Закона Божия отцом Евфимием Андреевичем Остромысленским, писатель впоследствии не раз с благодарностью вспоминал, например, в святочном рассказе «Зверь» или в очерке «Владычный суд». Представляется чрезвычайно важным для нашей темы сделанное в этом очерке следующее автобиографическое признание: «Я вырос в своей родной дворянской семье, в г. Орле, при отце, человеке очень умном, начитанном и знатоке богословия, и при матери, очень богобоязненной и богомольной; научился я религии у лучшего и в свое время известнейшего из законоучителей о. Евфимия Андреевича Остромысленского <...> я был таким, каким я был, обучаясь православно мыслить от моего родного отца и от моего превосходного законоучителя - который до сих пор, слава Богу, жив и здоров. (Да примет он издали отсюда мною посылаемый ему низкий поклон). Словом: никого из нас нельзя было заподозрить ни в малейшем недоброжелательстве Церкви» (VI, 125).

Вот почему Лесков столь принципиален, когда поднимает вопрос о религиозном воспитании в статье «Чудеса и знамения»: «Мы хотим, мы просим, но мы в праве и требовать, чтобы нам в наших детях сберегли веру, которую мы посевали в них с колыбелей, как посевали ее в нас отцы наши. Мы в этом случае не можем уступить никому, ничего, ни на один волос» (3).

Говоря о «русском религиозном шатании, которое готово искать утверждения в вере даже у спиритских медиумов» (3), Лесков возлагает ответственность на православных священников, нашедших оправдание своей бездеятельности в том, что официальная религия находится под покровительством закона и государства. В тоне горькой иронии отзывается писатель о лености духовных пастырей, от которых сама современная ситуация, названная Лесковым «временем шутовства, всяких юродств и кривляний» (5, 73), требует активной проповеднической работы, духовного подвижничества. Однако «ужасно все это хлопотно для наших духовных отцов, особенно в такое молитвенное время! Привыкнув считать себя под особым попечением и охраною санкционировавшей права их полиции, они, конечно, никак не ожидали этакой напасти со стороны религиозного возбуждения, которое нивесть откуда явилось и в котором они поистине нимало не виноваты» (5).

Писатель, свершая свое поистине апостольское служение, свой переход «из Савлов в Павлы»,[8] увещевает и призывает служителей православия, «отрясши сон с очей своих», заняться «духовным деланием»: «Под лежачие камни нигде вода не течет» (5). Вслед за «Великопостным указом» Петра Великого Лесков повторяет то, что до сих пор не было исполнено духовенством: «надо за каждою воскресною службой объяснять народу Писание и «давать пример от доброго жития» (5).

А примеры такие не оскудевают в жизни Православной Церкви, и писатель отмечает их особенно бережно. С восхищением пишет Лесков например, о героях очерка «Священники-врачи и казнохранители», которые «соблюли и требование сердца, и завет любви христианской»[9], и проявили истинное душевное благородство и бессребреничество.

В анализированном выше очерке «О сводных браках и других немощах» с чувством особенной деликатной любви создает писатель целый рассказ о знакомом ему праведном иеромонахе: «Старец же Иона, да простит мне эту нескромность и да не осудит меня за то, что я говорю о нем» (75). Лесков подробно описывает жизнь и деятельность старца, его поучения «в духе добра и истины», в том числе и приходским священникам: «живите так, чтобы знать каждого прихожанина <...> Учите их тут у себя на дому слову Божию и добродетели терпеливо, неленостно и просто <...> и станете пастырями» (74).

Критикуя «внешнюю» церковность и священнослужителей, не стоящих на должной духовно-нравственной высоте, Лесков рассчитывает «на духовных лиц и вообще людей, неравнодушествующих к судьбам нашей церкви» (74); писатель ратует за дух и свет Христовой истины, единственно приличествующей «обществу, носящему Христово имя» (10, 411).

Алла Анатольевна Новикова-Строганова, доктор филологических наук, профессор Орловского государственного университета

ПРИМЕЧАНИЯ:

[1] Лесков Н.С. Собр. соч.: В 11 т. М.: Гослитиздат, 1956 - 1958. Т. 11. С. 300. Далее ссылки на это издание приводятся в тексте с указанием тома и страницы.

[2] См., например: Дунаев М.М. Православные основы русской литературы Х1Х века. Дисс. В форме науч. доклада... докт. филол. наук. М., 1999.

С. 39 - 40.

[3] Зеньковский В.В. Основы христианской философии. М.: Канон, 1997.

С. 483.

[4] Там же. С. 495.

[5] Лесков Н.С. О сводных браках и других немощах // Гражданин .1875. № 3. С. 73. Далее ссылки на это издание приводятся в тексте с указанием страниц.

[6] Лесков Н.С. Великопостный указ Петра Великого // Исторический вестник. 1882. Т. YIII. С. 234. Далее ссылки на это издание приводятся в тексте с указанием страниц.

[7] Лесков Н.С. Чудеса и знамения. Наблюдения, опыты и заметки // Церковно-общественный вестник. 1878. №28. С. 3. Далее ссылки на это издание приводятся в тексте с указанием страниц.

[8] Амфитеатров А.В. Н.С. Лесков // Амфитеатров А.В. Властители дум. Петроград: Просвещение, 1914. С. 343.

[9] Лесков Н.С. Священники-врачи и казнохранители //Церковно-общественный вестник. 1883. № 51. С.3.
 

» В ливийской пустыне цивилизация отбивается от варваров

Originally posted by ve4er_i_m at » В ливийской пустыне цивилизация отбивается от варваров

— Они готовы разорвать этого придурка, — сообщил сегодня нашему источнику в Нью-Йорке высокопоставленный чиновник аппарата Организации Объединённых Наций, имея в виду вовсе не Муаммара Каддафи.    То есть Каддафи они разорвали бы — но это технически невыполнимо, потому что Каддафи нарушает все правила, принятые в современном мире. Муаммар Каддафи не торгует собой и своей страной, его не получается купить и не выходит напугать. Каддафи должен был, согласно принятому в нынешнем однополярном мире протоколу международных отношений, уже давно явиться в Гаагу с верёвкой и мылом, купленными за собственный счёт. Или его должны были продать соратники за 30 счастливых сребренников. Но такие простые и обыденные события почему-то не происходят. И Каддафи отнимает у серьёзных людей время, заставляя их отвлекаться от сладостного процесса запойной глобализации.   По словам ооновского чиновника, несмотря на бодрые заявления, которые "на публику" делают сегодня лидеры стран антиливийской армады, внешнеполитические ведомства государств-участников полагают, что ситуация зашла в тупик. В роли главного виновника, на которого повесят всех собак, выступит вовсе не Барак Обама — слишком велико ещё для партнёров значение фигуры президента США. Покушаться на "Старшего брата" до сих пор страшновато — несмотря на то, что его экономика трещит по швам, и на улицы выходят тысячи озлобленных стремительным свёртыванием социальных программ американских граждан. В ряде штатов даже произошли собственные "оранжевые революции", в ходе которых возмущённые толпы громили правительственные здания. Однако, несмотря на всё это, у США остаётся ещё достаточно инструментов для воздействия как на своих сателлитов, так и на каждого из их лидеров, персонально. Потому на агонизирующего льва никто пока в открытую лаять не решается.   Хотя от идиотизма ситуации многим участникам так задорно начатой пьесы хочется уже даже не лаять, а выть. Что делать дальше с Каддафи, никто не знает. В то, что победа будет достигнута с помощью ракет и бомб, никто не верит — дорогущие ракеты уже почти закончились, а этот бедуин всё никак не приползает на коленях занимать очередь в Гаагский трибунал, где всё на мази. Сухопутной операции бравые союзники боятся, как огня — американцам третьей войны не потянуть из-за нехватки человеческого материала, а европейцы, хотя бы для начала, не могут договориться, кто будет по операции старшим. Не потому не могут, что каждый хочет славы — напротив, никому не охота оказаться крайним. А как воевать без командира? Есть боеспособные спецподразделения, которые реально воюют с ливийской армией, пока обкуренные гастарбайтеры из Египта изображают перед телекамерами "повстанцев". Но эти спецподразделения победить хорошо подготовленную армию Ливии не способны по определению. Они заточены под обучение восставшего народа и манипулирования оным. А восставшего народа нету.   В разговорах высокопоставленных лиц между собой звучат уже шутливые намёки на то, что хорошо бы жахнуть по Ливии ядерным оружием. Но такие шутки никого не веселят, потому что ежели жахнуть, то заказчики процесса спросят: за что боролись? В условиях радиоактивного заражения нефть будет проблематично добывать даже с морских платформ. А о феноменальной природной кладовой пресной воды, которая расположена под территорией Ливии, и вовсе придётся забыть навсегда. В общем, и шкурку попортить нельзя, и в глаз бить не получается.   Очень сильно, оказывается, западные дипломаты обижены на президента России Медведева и разочарованы премьером Путиным. Особенно сильно обижены и разочарованы американцы. Им очень хотелось соскочить, когда стало ясно, что Каддафи не принесёт ни верёвки, не мыла. Очень американцы ждали русского вето в Совбезе — уже были заготовлены гневные публичные речи для телевизора и куплено дорогое шампанское для тихого праздничного междусобойчика. Но у Медведева тоже не хватило духу прямо отвергнуть домогательства "царя зверей", хотя ему намекали на чистую формальность господского рыка. Последняя надежда была на Путина — однако  последний решил не пачкать свои предвыборные одежды в грязной истории и ограничился "личным мнением", высказанным в узком кругу рабочих Воткинского завода.   В корпорации крепко повязанных друг с дружкой заклятых друзей, каковую представляет собой сегодня всемирный политический истеблишмент, желающих на роль крайнего не нашлось. И это, фактически, поставило враскоряку весь современный миропорядок. Всё идёт не по формату. Стало совершенно невозможно работать. Непонятно, на кого и зачем ставить. Долгосрочные прогнозы западных дипломатов угнетают. Они считают, что после последнего всемирного кризиса даже развитые страны уже не могут позволить себе работать только на бомбы и ракеты, которыми можно пулять в Ливию с безопасного расстояния, тупо очищая территорию от населения. Придётся так или иначе сворачиваться.   И весь кошмар этого стыдного процесса заключается в том, что по его окончании, как считают западные дипломаты, на ливийские ресурсы плотно сядут Россия с Китаем. Насчёт Германии есть разные мнения: некоторые дипломаты полагают, что атлантическая солидарность не позволит немцам внаглую воспользоваться бесславным крахом новой "великой армады", и они пожертвуют своим призом за воздержание в отношении резолюции №1973 Совбеза ООН.   Шефа американского госдепартамента Хиллари Клинтон тихо ненавидят. Ненавидят за блестяще организованную информационную войну против Каддафи — эта война до такой степени перевернула представление о реальности с ног на голову у всех  собравшихся с вилками у ливийского пирога, что они сами искренне начали верить в тот бред, который слышали с телеэкранов. И погрузились в виртуальный мир, где они, словно сияющие латами крестоносцы в компьютерной игре, противостояли злобному чёрному монстру из ливийской пустыни. А потом выяснилось, что Хиллари вообще не представляла себе, с кем она имеет дело в лице реального Муаммара Каддафи, хотя для этого много ума было не надо. Оказалось, что Каддафи слеплен не из того теста, которое привыкли плющить не по-женски крепкие руки секретаря госдепа. Оказалось, что ливийского лидера вообще не плющит ни от чего такого, что от чего колбасит всех политических лидеров эпохи вырождающегося постмодернизма. Он не играл в своей пустыне роль экстравагантного чудака. Каддафи на самом деле оказался таким, каким выглядел. И говорил то, что думал и чувствовал. И делал то, о чём говорил. И это было ужасно.   Сказочный сюжет начал трещать по швам, пелена сладкого забытья потихоньку сползала. И вот уже на компьютерных мониторах ужаснувшегося мира не крестоносцы в сияющих доспехах сражаются с монстром, а жадные до нефти и управляемого хаоса злобные гоблины, нервно дёргая джойстиком, пытаются попасть ракетой в благородного пустынного отшельника.   Завидев на горизонте сакраментальную фразу "Game over", высокие дипломатические круги стран-союзниц пытались сначала выставить крайней госпожу Клинтон, но та быстро свалила вину на министра обороны США Роберта Гейтса. Теперь эти двое ежедневно ругаются друг с другом, ажитируя всю вашингтонскую администрацию. И конца этой склоке не видно. В дипломатических кругах женщину-беду теперь иначе чем "этой дурочкой" не называют. Г-жа Клинтон, естественно, вовсе не против: дурочка — это сейчас идеальная политическая роль. С дурочки — какой спрос?   Вся эта дурацкая история когда-нибудь ляжет в основу очередного "Маппет-шоу", а сценарист заработает баснословный гонорар, вообще ничего на выдумывая. И все будут смеяться над придурками, которые по причине тотальной коммерциализации политики в начале XXI века дни оказались на вершинах власти Западной цивилизации. Сегодня же смеяться не хочется вовсе, потому что ракеты и бомбы пуляют по Ливии, попадая в живых людей. Потому что оттуда звонят родные нам украинские врачи, мы ловим их слова в Интернете и каждый раз боимся, что это — последний сеанс связи. Потому что кончается эпоха, когда за человеком было официально признано безусловное право иметь границы: границы своей страны, своего дома, своего тела, сознания и души.   После единогласно, по сути, одобренной Совбезом ООН позорной резолюции №1973 кто угодно получил международно признанное право взорвать чужие границы — хоть глобальной информационной брехнёй в стиле Оруэлла, как в случае с Муаммаром Каддафи, хоть выпущенной с подводной лодки ВМС США по больнице в Триполи ракетой "Томагавк", хоть ножом в подворотне. Никакой существенной разницы теперь ведь нет. Конечно, и раньше врали, крушили границы и пыряли ножиками. Но это было преступлением, которое выбирал себе лично человек. Или персонально для себя выбирала страна. Или группа стран. Теперь же все эти преступления, по гамбургскому счёту, стали высочайше допустимы. Так решил высший совещательный орган планеты, такие ориентиры и настоятельные рекомендации дали всему миру самые сильные и развитые страны.   Странным образом на высшем витке своего развития Западная цивилизация, в которую, нервно сглатывая, так стремится нынешняя Россия, плавно вошла в варварское и архаичное каннибальское состояние. В бытие, где хорошо одетые политкорректные вожди опопсевших племён закусывают сомнительную трапезу модными галстуками. Глядя на это, видимо, и вопреки привычной логике, рвущимся бомбам и узаконенным трендам, сегодня всё больше людей смотрят со странной надеждой в унылую ливийскую пустыню. Туда, где сражается, как будто в киношной последней битве, за своё право и свои человеческие границы цивилизованная власть, обладающая всеми своими человеческими и этническими слабостями, особенностями и странным именем "джамахирия". Думающие европейские люди смотрят в эту горящую пустыню и искренне желают победы Муаммару Каддафи. Вот такой парадокс.   Да, чуть не забыл. Если кому это ещё интересно, роль крайнего в этой кровавой оперетке восточного стиля предложат вёрткому Николя Саркози. И от этой роли, по мнению высших дипломатических кругов, отвертеться будет невозможно. Деньги все берут — но попался конкретно Николя. Да ещё и с таким скандалом и под такое количество горячих рук.   Галстук придётся сдать.

Кирилл Светицкий

Источник



KADDAFI.RU

---

russ_inf_front

ja_za_kaddafi

Письмо Борису Грызлову против закона о криминализации семьи

Originally posted by decalog at Письмо Борису Грызлову против закона о криминализации семьи

Уважаемые посетители сайта, если вы оказались на этой странице, значит вам не все равно! Мы исчерпали прочие методы протеста (против законопроекта № 446332-5 об уголовной ответственности родителей за "похищение" своих детей) и теперь будем обращаться непосредственно к Грызлову Борису Вячеславовичу. Внимательно прочитайте текст письма, скопируйте его и отправьте по электронному адресу приемной Грызлова, на личный сайт Бориса Вячеславовича или на сайт Государственной Думы, если вы солидарны с нами!

Уважаемый Борис Вячеславович!

Я обращаюсь к Вам от лица инициативной группы российских матерей и отцов не только, как к председателю Высшего совета партии «Единая Россия» и председателю Государственной Думы Российской Федерации, но, прежде всего – как к любящему отцу двоих детей!

( Read more... )

http://mamupodsud.net/

Лион Фейхтвангер. Москва 1937 год.

Впрочем, Сталин, в противоположность другим стоящим у власти лицам, исключительно скромен. Он не присвоил себе никакого громкого титула и называет себя просто Секретарем Центрального Комитета. В общественных местах он показывается только тогда, когда это крайне необходимо; так, например, он не присутствовал на большой демонстрации, которую проводила Москва на Красной площади, празднуя принятие Конституции, которую народ назвал его именем. Очень немногое из его личной жизни становится известным общественности. О нем рассказывают сотни анекдотов, рисующих, как близко он принимает к сердцу судьбу каждого отдельного человека, например, он послал в Центральную Азию аэроплан с лекарствами, чтобы спасти умирающего ребенка, которого иначе не удалось бы спасти, или как он буквально насильно заставил одного чересчур скромного писателя, не заботящегося о себе, переехать в приличную, просторную квартиру. Но подобные анекдоты передаются только из уст в уста и лишь в исключительных случаях появляются в печати. О частной жизни Сталина, о его семье, привычках почти ничего точно неизвестно. Он не позволяет публично праздновать день своего рождения. Когда его приветствуют в публичных местах, он всегда стремится подчеркнуть, что эти приветствия относятся исключительно к проводимой им политике, а не лично к нему. Когда, например, съезд постановил принять предложенную и окончательно отредактированную Сталиным Конституцию и устроил ему бурную овацию, он аплодировал вместе со всеми, чтобы показать, что он принимает эту овацию не как признательность ему, а как признательность его политике.